Старинное дагестанское селение Гоор с его богатой и самобытной культурой издавна привлекало к себе внимание известных ученых и путешественников. В своих работах они образно называют его «Страной башен».

Впервые сведения об историческом прошлом Гоора я узнал будучи студентом исторического факультета ДГУ, от своего преподавателя А.Е. Криштопы – великолепного знатока древностей Дагестана. Рассказывая об итогах экспедиции в это высокогорное селение, он сообщил об обнаруженных там надмогильных стеллах с высеченными на них эмблемами шамхальского стиля. Появление могил выходцев из дома гази-кумухских шамхалов, ведущих свое происхождение из курейшитов, он связывал с процессом исламизации этого региона. Поскольку круг моих интересов был связан с историей образования Гази-Кумухского шамхалата, это сообщение вызвало во мне желание увидеть эти исторические памятники своими глазами. Но в силу разных причин мое желание в те годы осталось неосуществленным.

И вот в ноябре 2011 года благодаря любезному приглашению коренных гоорцев Гайдара Магомедовича Батырханова, Рамазанова Гази Газимагомедовича и Арипа Рамазанмагомедовича Рамазанова сотрудники нашего журнала посетили это замечательное селение. Рано утром следующего дня, поднявшись в старый Гоор, мы убедились в правоте своих предшественников, которые называли его «Страной башен». Они здесь повсюду. Башни здесь обычная деталь окружающего селения живописного пейзажа. Поражает оригинальность архитектуры и необычайное мастерство средневековых строителей в этом труднодоступном горном уголке. Здесь буквально каждый камень является немым свидетелем истории. В старину селение Гоор входило в состав Гидатлинского общества. Об этом, например, свидетельствуют гидатлинские адаты, красивая и яркая традиционная одежда женщин и дошедшие до нас предания. Временами видимо Гоор выходил из состава Гидатлинского общества и играл самостоятельную роль, имеются сведения что в какое-то время Гоор находился в союзнических отношениях с Телетлем.

Дагестанский исследователь Б. Г. Малачиханов в своей работе «К вопросу о хазарском Семендере и Дагестане», касаясь исторического прошлого Гидатлинского общества, пишет: В Гидатлинской генеалогии вас должна крайне заинтересовать тенденция фиксирования письменного термина «шамхал», употребляемого для классового обозначения командующих верхов - «шухби». Таким образом, мы имеем перед собой полное совпадение титулования династий как на общинной территории, включающей в себя нагорье Дагестана вместе с побережьем Каспия, так и в скромной, казалось бы, по своему удельному значению долине Гидатля с ее несколькими аулами.

Рядом с этим совершенно очевидной достоверностью мы имеем перед собой большое историческое прошлое Гидатля. Мы наблюдаем здесь удивительную военную организованность, спаянность против внешних недругов. Гидатль временами борется успешно с такой мощной в своем масштабе организацией, как Авария, для которой запирает проход в Грузию, входит в коалиции с койсубулинцами и др., ведет наступательные действия против соседей - баголалов, в центре коих Коанада, например, можно услышать множество рассказов из этой тревожной полосы взаимоотношений. Эта изустно передаваемая от поколения к поколению история Гидатля дополняется картиной развалин укрепления и башен, с первого взгляда останавливающих на себе изумленное и недоуменное внимание. Для чего такой малой политической единице понадобилось такое активное развертывание своих воинственных средств. Служили ли эти средства самообороне или они являлись необходимой предпосылкой обуревающих тенденций к беспокойной агрессии. Какими внешними воздействиями индуцировалась и питалась эта агрессия? Не находит ли себе объяснение эта местная микроситуация в наличии тут главенствующей верхушки «шухби», примостившейся в этом глухом как будто уголке Дагестана? По нашему разумению, гидатлинское слово шух-би (шаухи, шо-анха) есть множественная форма арабского классового термина «шуюх» - от единственного «шейх (начальник, старейшина)». Точно также и прославленный в более крупной роли Шамхал (Шевкал, Шаухал, Шоавхал) есть не что иное, как видоизменение от основного Шаухал, в свою очередь представляющего из себя испорченное фонеткой Шуюхал-Шуюх, т. е. ту же множественную форму от арабского упомянутого титула. Вообще говоря, употребление арабских терминов в форме множественного числа для обозначения ими понятий в единственном числе находило себе в религиозной практике «аджамских» (иноязычников для арабов) народов широкое применение и, в частности, у дагестанцев, например: «будала» - святой (от ед. «абдал»), «малаик» - ангел от ед. «малек», «шуада» - погибший за веру от ед. Шаhид; асhаб - спутник-сподвижник от ед. Саhиб (например, Асhаб Али). В приведенном совпадении и идентичности наименований высшего правящего сословия для нас раскрывается целый комплекс неразъясненных до сего времени моментов истории гор. В частности мы видим, что Гидатлинский союз, ориентирующийся на базу исламизма Кумух, выполняет в известную эпоху роль форпоста по продвижению и распространению соответствующей политики в сторону племен Багол и Чамал в бассейне Андийского Койсу . Имеются свидетельства о том, что в ауле Тинди еще сравнительно недавно указывались могилы древних воителей из Кумуха, павших здесь «в борьбе за веру».

По свидетельствам наших информаторов, в старину в Гооре насчитывалось семь башен, к ним примыкали жилые двухэтажные дома. Массивные и толстые стены этих домов связывали башни в единый оборонительный комплекс. Архитектура башен и остатков жилых домов старинного Гоора величественна и сурова. Эта «каменная летопись» - впечатляющий памятник трудной и героической жизни предков горцев. В старом Гооре буквально «ходишь по камням истории». Древний Гоор - это «изображение старины», которое при всем его состоянии медленного разрушения имеет неизъяснимую прелесть для воображения, притупленного однообразной пестротой настоящего, ежедневного. Здесь на камнях, вмонтированных в стены домов и башен, встречаются свидетельства иных культурных и, может быть, этнических связей в древнюю эпоху. Древние языческие знаки – кресты и свастики разнообразных видов - встречаются на каждом шагу. Вот свастика-спирали- одиночные или связанные цепочкой. Они известны по орнаментам изделий трех- четырех- тысячелетней давности из Закавказья, Малой Азии и Балканского полуострова. Удивительная устойчивость древних традиций в горах, вследствие чего здесь сохранился обычай начертания в качестве орнамента, древних культовых символов. Здесь можно увидеть начертание лабиринта, известное за пределами Дагестана лишь в древнем Восточном Средиземноморье и в древней Европе. Вот, например, два петроглифа с изображением критского лабиринта, вмонтированные в стену жилого дома. Такой вариант лабиринта называется dedalus, – по имени Дедала, легендарного строителя из Крита, откуда Тесей освободил Ариадну. Дедал считался патроном архитектуры. Дедалами величали и самих архитекторов. На стенах домов он служил оберегом от проникновения враждебных сил и разрушения. В настоящее время из семи башен остались всего три. А ведь еще несколько лет назад их было четыре. Последняя из рухнувших башен, по рассказам старожилов, была самой высокой и монументальной. О ее размерах можно догадываться по параметрам большого спортивного зала, целиком возведенного из камней рухнувшей башни. Если в ближайшее время не предпринять экстренных мер по сохранению оставшихся башен, они разделят судьбу уже четырех навсегда потерянных. Жилые комплексы, которые примыкали к башням, также стоят в развалинах. Известный архитектор Мовчан Г. Я. в своем монументальном труде «Старый аварский дом», описывая угловое жилище, примыкающее к боевой башне, пишет: «Во время осмотра этого великолепного дома в 1946 г. он уже стоял в руинах. Культура кладки у аварцев невысока, как и вообще у народов Северного Кавказа. Здесь же -редкий пример красивого узора из камня, все на том же земляном растворе. Очень жаль, что не сохранились внутренности дома. Это - единственное сохранившееся в горах древнее архитектурное решение угловой композиции объема примерно квадратного плана...». В жилых домах, примыкающих к башням, двери и окна, по рассказам наших информаторов, специально делались маленькими. Двери на ночь запирались на засовы, а окна закрывали ставнями. Существует устойчивое предание, что между башнями поддерживалась связь по подземному ходу. Высота башен разная. Высота самой высокой, рухнувшей несколько лет назад, составляла 25 м. Высота уцелевших трех башен составляет примерно 15-20 м. Судя по амбразурам, башни делились на пять - семь этажей. Венчания и перекрытия между этажами не сохранились ни в одной из уцелевших башен. Все башни глухие, амбразуры умело замаскированы и снаружи едва заметны. Башни каждый тухум строил отдельно. В них хранились и запасы пищи на длительный срок - по этой причине жители села могли выдержать любую длительную осаду. Попасть в старый Гоор можно было по едва заметному карнизу с северной стороны через узкие ворота, обитые широкими железными полосами. У ворот постоянно дежурила вооруженная стража. С юга, со стороны Гидатля, он стоит на самом краю почти отвесной пропасти. Отсюда - это одно из самых фантастически-недоступных селений. Но часть его земель находится именно с этой стороны, глубоко внизу.

Известный дагестанский ученый Али Каяев в 20-х годах прошлого века записал в Гооре любопытное предание, повествующее об образовании селения. Он пишет: «По рассказам старожилов Гоора, основателем селения был один из сыновей правителя Гидатля, которого называли шамхалом. Он был родственником гази- кумухского правителя и проживал в селении Урада. У гидатлинского правителя - шамхала было шестеро сыновей от двух жен. Старшая жена шамхала, от которой он имел трех старших сыновей, умерла. Мать младших сыновей была жива и молода. Она имела на престарелого правителя большое влияние. По ее совету престарелый шамхал еще при жизни разделил свое владение между своими детьми. Благодаря ее уму и хитрости ее сыновья получили лучшие земли. Земли Урада достались ее старшему сыну, земли Тидиба – второму и земли Гента – третьему. Старший сын правителя от умершей жены правителя Гидатля получил земли Хотода, второй - земли Гоора и третий - земли Кахиба. У сына, которому отошли земли Гоора родились трое сыновей: Гъази, Марзи, Сурхет. Именно они являются первопоселенцами Гоора и основателями первых тухумов селения Газилал, Марзилал, Сурхетилал».

Согласно преданиям, бытующим в Гооре, первоначальное поселение было расположено внутри лесного массива в урочище «Зулерииб». Жители поселения часто страдали от набегов соседних, более крупных обществ. В один из таких набегов поселение полностью сгорело. Уцелевшие от набега жители построили новое селение в более безопасном месте, в урочище «Кунзатль». Но и на этом месте переселенцы не избавились от набегов врагов. И тогда последовало третье переселение. Так было положено основание старого Гоора.

Анализ преданий об основании селения Гоор наводит на мысль, что переселения предков горцев связаны с процессом исламизации этого региона. Жители первоначальных поселений «Зулерииб» и «Кунзатль», по информации, полученной от старожилов, исповедовали христианство, хотя старые языческие культы при этом не были до конца искоренены. Об этом свидетельствуют могильники, где встречаются как христианские захоронения, так и языческие. Но до принятия ислама здесь явно доминировало христианство, так как в окрестностях Гоора имеются сохранившиеся остатки фундаментов двух часовен, где находят каменные кресты. Опираясь на сведения Б.Г. Малачиханова, можно предположить, что газии переселили жителей «Зулерииба-Кунзатля», где они образовали новое селение под названием Гоор. С принятием новой религии Гоор был вовлечен в процесс исламизации, став форпостом соответствующей политики в данном регионе. Об этих событиях свидетельствует и старинное кладбище в Гооре, которое местные жители и по сей день называют «кладбищем шахидов Гази - Кумуха». Неподалеку от него стоят памятники шахидов времен Кавказской войны. Другим интересным историческим памятником древнего Гоора является «мечеть - святилище». Его внешний вид, интерьер, декор, драпировка весьма архаичны, есть даже особое место для жертвопри-ношения. Внутри этой мечети находятся почитаемые могилы шейха Рамазана, сына Мухамада и шейха Ахмада Вали. Над могилой шейха Рамазана установлена стела с высеченной шамхальской эмблемой и красивой арабской вязью. Стела датируется XVI веком.

Она убедительно доказывает, что потомки гази - кумухских шамхалов, ведущих свое происхождение из дома курейшитов, превратив Гоор в свою резиденцию, контролировали процесс исламизации региона.

В разное время в Гооре проживали известные в Дагестане алимы (ученые) Ибрагим-Дибир, Будун-Хаджи, Димеш и др. Димеш пользовался заслуженной славой народного лекаря. За помощью к нему обращались люди из разных обществ. Димеш при лечении использовал различные настойки из трав и минералов. При необходимости применял и хирургические методы лечения. Он неоднократно производил трепанацию черепа. Наиболее успешно он лечил вывихи и переломы и огнестрельные раны.

По рассказам наших информаторов, в Гоорской мечети вплоть до 30-х годов XX в. хранилась огромная книга, листы которой были выделены из тонкой телячьей кожи. Эта книга представляла собой подлинную историю Гоора, так как в неё записывались все значимые события, произошедшие в селении. К сожалению, в годы воинствующего атеизма эта драгоценная книга была безвозвратно утеряна. Некоторые из наших информаторов видели эту книгу лично.

Интересные сведения этнографического характера сообщили нам наши информаторы из Гоора -Магомедов Али Магомедович, Магомедов Магомед Нурмагомедович, Магомедаминов Удрат Магомедович, Гасанов Ибрагим Лабазанович. Обаятельные и мудрые хранительницы прошлого Магомедова Халилат Чухаевна, Алиева Марьям Курахилаевна, Гамзатова Айшат Гамзатовна. Согласно их рассказам, основными видами занятий жителей села были земледелие и скотоводство. Все гоорцы обладали равными правами. В собственность джамаата входили лес, пастбища и покос. Земля делилась на тухумную, частнособственническую и вакуфную.

Зима для гоорцев была относительно спокойной и более или менее свободным временем года, поскольку годовой цикл хозяйственных работ к ее началу обычно завершался. Это было время заслуженного отдыха, спокойного, размеренного быта для мужчин, а для женщин наступала пора переработки шерсти и занятия домашними промыслами. Однако зимние холода приносили с собой и болезни, от которых в преддверии и начале зимы гоорцы старались обезопасить себя целой серией магических действий, носящих иррациональный характер. Так, например, первый день зимы- 22 декабря- отмечался жертвоприношениями и другими особыми обрядами, имевшими очистительный характер, а также направленными на то, чтобы обеспечить благополучие каждой семье и всему селению на весь год. В первый зимний день в каждой гоорской семье готовили пресные лепешки и раздавали их по соседям. В этот же день гоорцы изготавливали праздничное деревцо и устанавливали его на возвышенном месте, перед входом в селение. К его ветвям подвязывали яблоки, груши и круглые хлебцы. Затем сюда собирались мужчины селения и разжигали большой костер. Принято было приносить сюда из дома хлеб, мясо, сушеную колбасу и бузу. Мужчины, собравшиеся у костра, проводили время в веселье: пели и танцевали. Тот из мужчин, который первый снимал с праздничного деревца что-либо из подвешенного, обязан был на следующий день угощать в своем доме всех пришедших односельчан. Несомненно, этот обряд является пережитком древнего аграрного ритуала. Интересно, что этот обряд с различными вариациями встречается у части даргинцев(кайтагцев) и лакцев, рутульцев и агулов.

Важное место в общественном быту у гоорцев занимал обычай гостеприимства и куначества. Гость, - лицо неприкосновенное, и его пожелания должны быть исполнены - так гласил закон и его свято придерживались жители села. Гость гоорца становился его кунаком. Важное место в жизни гоорцев занимали общественные обряды и игры, в частности: «оц-бай», праздники жатвы, уборки урожая. Многие из этих обрядов уходят своими корнями в седую древность. Старинные обряды и праздники обычно проходили на открытом месте и сопровождались музыкой, пением, танцами. В чести у гоорцев и спортивные состязания: метание камня, бег, борьба, скачки и т. д.

В настоящее время коренным образом изменились жизнь и быт гоорцев. Изменился и облик самого села. Жители старого Гоора переселились на более ровное место. Построены дома современного типа. Только при этом до боли обидно за судьбу древнего Гоора, который, будучи брошенным на произвол судьбы чиновниками от культуры, медленно разрушается, как и десятки и сотни других культурно - исторических объектов Дагестана. А ведь это выдающееся по своей значимости поселение по всем существующим критериям должно стать музеем-заповедником.